Наше современное гражданское процессуальное законодательство ввело процессы с преобладанием письменного начала, если не в смысле совершенного недопущения устности, то в смысле допустимости исключительно письменных доказательств. Это сделано было в видах ускорения суда по тем делам, которые по свойству имеющихся в них доказательств со стороны истца представляются почти бесспорными»: до такой степени были бы безнадежны возражения ответчика.

Развитие гражданского процессуального законодательства показало несостоятельность концепций, в соответствии с которой предлагалось выделять самостоятельный принцип процессуальной активности суда либо принцип активной помощи в защите права со стороны государства в лице суда, прокуратуры и иных компетентных органов).

Разумеется, суд, прокуратура, а также государственные (муниципальные) органы в отдельных ситуациях могут влиять на ход гражданского процесса. Тем не менее главной движущей пружиной возникновения и развития гражданского судопроизводства является инициатива субъективно заинтересованных в исходе дела лиц. А в условиях рыночной экономики значение принципа диспозитивности в гражданском судопроизводстве неизбежно возрастает.

Все дореволюционные цивилисты выделяли принцип состязательности при отправлении правосудия. Нельзя не коснуться и проблемы о существовании в системе его принципов принципа объективной (судебной) истины.

Здесь мнения дореволюционных юристов разделяются. Авторы некоторых монографических работ пытаются доказать, что «суд не устанавливает истину по гражданским делам». Однако более взвешенной представляется мнение, согласно которому установление истины как конечная цель гражданского судопроизводства остается неизменной. Только имея в виду необходимость установления действительных обстоятельств гражданских дел, закон устанавливает такую достаточно сложную, трудоемкую и дорогостоящую процедуру как гражданское судопроизводство. Если согласиться с тем, что установления истины как цели процесса более не существует, то соответственно нужно было бы отказаться и от гражданского судопроизводства как установленного процессуальным законом порядка рассмотрения и разрешения гражданских дел. По-видимому, такой вывод следовало бы признать абсурдным.

Думается, что и по ныне действующему законодательству установление истины как цель гражданского судопроизводства остается неизменной. В то же время существенно изменились методы установления истины в суде. Законодатель справедливо отказался от превалирующей роли суда в установлении истины по делу, когда гражданское судопроизводство по ряду моментов являлось состязательным лишь формально, а по существу во многом носило ярко выраженный следственный характер. В современном процессе состязательность судопроизводства в ее исконном и подлинном, а не политизированном смысле слова должна стать основным инструментом установления истины в правосудии.

Современные условия требуют от судей принципиально нового подхода к осуществлению правосудия по гражданским делам, глубоких знаний материального и процессуального права. Только при этих условиях суд сможет организовывать и проводить подлинно объективные, состязательные, равноправные для сторон процессы, используя для этого новые и достаточно эффективные средства, закрепленные в новейшем гражданском процессуальном законодательстве.

2. Взгляды русских юристов конца XIX - начала XX в. на систему гражданского судопроизводства

2.1 Устройство и развитие судебной системы

Действия суда в современном гражданском процессе в значительной степени детерминируются лицами, участвующими в деле, также в ходе представления и исследования доказательств, заявления ходатайств, высказывания мнений по поводу ходатайств других участников процесса и т.д. Разумеется, суд как орган государства не связан полностью волеизъявлениями сторон и может в определенных ситуациях отклонять их. Необходимость в реализации подобных полномочий встречается сравнительно редко. Однако сам факт их существования свидетельствует о сочетании диспозитивного и императивного начал в механизме гражданского процессуального регулирования.

Разумеется, суд выносит постановления, имеющие властный характер. Вместе с тем властность предписаний гражданских процессуальных актов имеет свои пределы. Роль диспозитивного начала в гражданском судопроизводстве настолько велика, что стороны практически в любой момент односторонним либо согласованным совместным волеизъявлением в состоянии аннулировать судебный акт либо ликвидировать его действие. Так, отказ от иска или заключение мирового соглашения в суде кассационной либо надзорной инстанции является основанием к отмене состоявшихся судебных постановлений и прекращению производства по делу. В случае отказа взыскателя от взыскания либо заключения взыскателем и должником мирового соглашения прекращается исполнительное производство.

Властеотношение предполагает наличие двух его сторон - повелевающей и подчиненной, субъекта и адресата команды. Между тем суд по гражданским делам существует лишь потому, что у граждан и иных субъектов права есть социальные потребности в правосудии. И суд призван эти потребности удовлетворять. Таким образом, при рассмотрении и разрешении гражданских дел суд выступает в первую очередь не как «командующий», а как обслуживающий орган. «Командовать» все ему приходится лишь постольку, поскольку это необходимо для разрешения конкретного гражданского дела.

Процессуальные действия, совершаемые судом и участниками процесса, порождают правовые последствия лишь в том случае, если они будут соответствующим образом дополнять друг друга. Так, возбуждение дела в суде предполагает подачу заявления заинтересованным лицом и принятие его судьей. Для прекращения производства по делу в связи с заключением сторонами мирового соглашения необходимо соответствующее волеизъявление сторон и принятие его судом. Таким образом, властно-решающая воля суда не может быть реализована без диспозитивной воли сторон и наоборот. Следовательно, в развитии гражданского процессуального отношения властное и диспозитивное начала гармонично сочетаются между собой и дополняют друг друга.

Властный характер отношений суда и сторон носит ограниченный и условный характер. Отношения власти и подчинения между указанными субъектами существуют при условии, что стороны не отказались от продолжения процесса и действия судебного решения, в том числе и решения, вступившего в законную силу. С определенными оговорками можно вести речь и о властном характере отношений суда с прокурором либо государственными органами и органами местного самоуправления.

Отношения суда со свидетелями, экспертами; переводчиками носят безусловно властный характер. Суд вправе в соответствующих случаях применять к ним меры процессуальною принуждения. Однако практическая необходимость в этом возникает крайне редко.

Таким образом, степень властности отношений суда с разными участниками процесса различна. К этому нужно добавить, что эта степень варьируется и наказных стадиях процесса. Однако это не касается лиц, участвующих в деле, поскольку властный характер отношений с судом как с органом государства для них в значительной степени смягчается благодаря действию принципа диспозитивности.

Все без исключения правоведы высоко оценивают роль суда в системе гражданского процессуального права.

Суд необходим в правовом государстве ровно постольку, поскольку существует потребность в правильном, постоянном и однообразном применении закона. А эта потребность обнаруживается во всех отраслях жизни частной, общественной и государственной, раз только они соприкасаются с правом: в тяжбе о «моем и твоем» между частными лицами, в споре о праве государства наказать обвиняемого, или по случаю жалоб на незаконные проявления администрацией своей власти над гражданином. Отсюда юстиция, имея задачей вносить голос права в спорные области пререканий между властью и подданными, или между последними (и ими одними), распадается на свои разветвления: суд гражданский, уголовный и административный.

По мнению дореволюционных русских цивилистов в виду подавляющей важности этих возложенных на суд обязанностей - быть последним вершителем споров о праве, в какой бы среде споры ни возникали, - судебная власть должна быть организована (устроена) так, чтобы умелое и справедливое отношение с ее стороны к применяемому праву было по возможности обеспечено. Поэтому-то закон намечает целый ряд условий, которым должны удовлетворять лица, поступающие на судебные должности: требует известного образования, нравственной безупречности, служебной подготовки и т. п. Тем не менее, мало обеспечить умение у судьи применять закон, надобно гарантировать еще желание прилагать право, как следует. Надо насадить беспристрастие правосудия. А для этого нужно дать судье независимое, самостоятельное положение. Здесь в особенности приходится говорить о самостоятельности по отношению к государственной власти. Организация, призванная разрешать правовые недоразумения между гражданами и государством, должна находиться в положении независимом от спорящих сторон. Если у правительственных органов, обязанных подчиниться приговору суда, будет возможность повлиять тем или другим образом на беспристрастие судьи, тогда самое идеальное устройство правосудия станет бесполезным. Даже такие косвенные средства соблазна, как награды судьи чинами и орденами, повышением по службе и прочим, если; они находятся в полном распоряжении правящих сфер, даже и эти средства представляются нежелательными в интересах идеального правосудия. Но в особенности тщательно требуется предохранить судью от тех способов воздействия на его совесть, которые являются более грубыми, но зато и самыми сильными. Надо обезопасить судью, от увольнения со службы по произволу начальствующих лиц. Несменяемость судьи - вот лучший оплот правосудия против посторонних воздействий, т.е. право судьи, во-первых, оставаться на должности и получать соединенное с нею содержание независимо от воззрений на него начальства, и во-вторых, возможность быть уволенным не иначе, как по суду.

Только несменяемость, правильно поставленная, обеспечивает нелицеприятие судьи, развивает и питает в нем (а не подавляет) спокойствие духа, вдумчивое, беспристрастное отношение к действиям противопоставленных друг другу граждан и властей. «Положение, при котором судья может совсем не помышлять о своем завтрашнем дне, а думать лишь о завтрашнем дне судимого им обвиняемого, есть одно из лучших ручательств правильности приговоров» (Кони).

О той же несменяемости судьи известный немецкий ученый Рудольф Иеринг выражается приблизительно таким образом: «Летописи юстиции богаты примерами истинного героизма со стороны судей, боровшихся против влияний сильных лиц вплоть до потери судейского кресла; однако в высокой степени важно и для интересов общества, и для интересов частных лиц, чтобы справедливые решения и приговоры не были всякий раз актами героизма со стороны судей, но спокойными суждениями среднего человека, поставленного в возможность не бояться угроз земных властей и не прислушиваться к нашептываниям извне, которого обязанности намечены определенно и ясно: знать закон, считаться с фактами и руководиться совестью».

Однако из сказанного вовсе не следует, чтобы судья должен был оставаться вполне бесконтрольным и безнаказанным: абсолютная «несменяемость», удержание судьей своего места навсегда и независимо от своего поведения, так же противоречила бы идее правильной организации правосудия, как и противоположное начало - увольнения по произволу начальства.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8