Рядовой состав службу в
армии рассматривал как несчастье. Это объясняется не только долгим сроком
военной службы, но и режимом, установленным для рядовых в царской армии. Суровая военная
дисциплина грозила солдату ежедневно розгами, плетьми, а то и прохождением
сквозь строй. Шпицрутены в 3000 ударов были обычным делом[118].
Такая жизнь для человека, отданного в солдаты, тянулась по закону 25 лет[119].
Многочисленная армия России, каждый солдат которой обладал высокими боевыми
качествами, должна была представлять собой несокрушимую силу. Однако в
действительности выступление ее на полях сражений сопровождалось часто неудачами.
В крепостнической армии не было почвы для создания морального духа как одного
из важнейших факторов боеспособности любой армии.
Таким образом, вследствие отсталости
социально-экономического и политического строя когда-то одна из лучших армий
мира была доведена до полного разложения и стала непригодной не только для
наступления, но и для оборонительной войны. Всякие частичные меры по ее
усовершенствованию не могли исправить положение.
4 июня 1855 г. на имя Александра II была направлена записка главнокомандующим
гвардейскими и гренадерскими корпусами генералом Ф.В. Ридигером, в которой он
подверг критике существующую военную систему[120]. Во второй записке,
представленной императору 23 июля того же года, Ф.В. Ридигер изложил свои
предложения по преобразованию армии. Рекомендации генерала сводились к пяти
пунктам: во-первых, осуществить децентрализацию военного управления; во-вторых,
изменить характер обучения войск, коренным образом переработать все воинские
уставы; в-третьих, улучшить качество подготовки офицеров, увеличив число
военно-учебных заведений; в-четвертых, проводить аттестацию старшего командного
состава при назначении на должности командиров отдельных частей, предусматривая
при этом увольнение со службы всех лиц, не удовлетворяющих необходимым
требованиям; в-пятых, для обсуждения предложенных вопросов создать специальные
комиссии[121]. Обе записки император одобрил,
и 20 июля 1855 г. была создана специальная комиссия под руководством генерал-адъютанта
Ф.В. Ридигера, а после его смерти комиссию возглавил генерал
Н.Ф. Плаутина.
К 1856 г. относится и первая записка Д.А.
Милютина «Мысли о негодности существования в России военной системы и средствах
устранения оных»[122]. В ней подробно изложена
его точка зрения относительно вопросов организации и управления армией.
Основные причины ослабления боевой мощи русской армии Д.А. Милютин видел в
крепостнической системе. Поэтому он выдвигал не частичные меры, а указывал на необходимость
коренного преобразования самой системы в ее началах. Поднятие боеспособности
армии Д.А. Милютин связывал с уничтожением крепостного строя. В его записке
впервые была выдвинута идея создания военных округов. Однако всякого рода
«новшества» воспринимались негативно со стороны военного министра князя В.А.
Долгорукова, человека ограниченного и безынициативного.
Назначенный на пост военного министра
Н.О. Сухозанет принял ряд существенных мер по преобразованию вооруженных сил.
Высочайшим Указом 25 декабря 1856 г. все солдатские дети были исключены из
военного ведомства и обращены в свободные податные сословия[123].
В 1857 г. окончательно отменялись военные поселения, введенные с 1810 г.[124]
В 1859 г. обязательный срок службы в сухопутных войсках сократился до 15, а во
флоте - до 14 лет[125]. Было распущено
ополчение, и на 1/4 уменьшился призыв рекрутов. Однако для проведения
необходимых коренных преобразований генерал-лейтенант Н.О. Сухозанет был
непригоден[126]. Создание армии новой
эпохи требовало деятелей с новым политическим мировоззрением, широким военным
кругозором и глубоким пониманием определяющих тенденций в развитии военного
искусства.
Важнейшие реформы начались в армии после
назначения военным министром 9 ноября 1861 г. генерал-адъютанта Д.А. Милютина, видного общественного и государственного деятеля, высокообразованного человека.
Он был одновременно и воином, и кабинетным ученым, генералом по службе,
либералом по убеждениям. Несмотря на свою чувствительную и сомневающуюся
натуру, он 20 лет твердо руководил одним из главных учреждений в государстве. Это
был лучший военный министр за всю историю России, он сумел придать военной
реформе рационализм и культуру. Д.А. Милютин, осуществляя преобразования в
армии, расширял и углублял идеи Ф.В. Ридигера. А.Ф. Кони писал: «Едва ли можно
было найти для преобразования военной части лицо, к которому с большим правом
можно применить английскую поговорку о «настоящем человеке на настоящем месте»[127].
Перед военным министром
стояла чрезвычайно трудная задача - реорганизовать всю систему военного
управления и устройство армии. Одновременно с этим необходимо было сократить
военные расходы и заботиться о том, чтобы это не нанесло ущерб боеспособности армии. «С назначением
меня военным министром, - писал Д.А. Милютин, - я счел своей обязанностью
немедленно же заняться составлением общей программы предстоящей мне
деятельности... Составление такой программы потребовало всестороннего
пересмотра и обсуждения всех частей нашего военного устройства»[128].
К составлению программы
преобразований было привлечено много лиц. Ближайшими помощниками Д.А. Милютина в этом деле стали
профессора Николаевской академии полковники В.М. Аничков и Н.Н. Обручев,
дежурный генерал Главного штаба, а с 1866 г. его начальник Ф.Л. Гейден, директор канцелярии Военного министерства генерал К.П. Кауфман и др.[129]
В результате общую программу военных преобразований подготовили менее чем за два
месяца. 15 января 1862 г. она была представлена Александру II в виде
всеподданнейшего доклада, состоявшего из 10 разделов по основным направлениям
военного дела. Этот доклад, утвержденный императором в конце января, стал
программой практических действий Д.А. Милютина. Он охватывал буквально все области
жизни и деятельности вооруженных сил[130].
Главное, писал
генерал-адъютант Д.А. Милютин, состояло в том, чтобы «привести все здание в
стройный вид и упростить весь сложный механизм его, а для этого признано было
полезным слить вместе части, однородные по кругу действий, и уничтожить лишние
наросты, которые в течение времени образовались более или менее случайно, без
всякого плана»[131].
В самой реформе можно
выделить несколько направлений: 1) реорганизация управления; 2) реформа военно-учебных
заведений; 3) изменение системы комплектования вооруженных сил путем введения
всеобщей воинской повинности; 4) преобразование военных судов;
5) перевооружение армии. Все эти мероприятия проводились в два периода.
Первый период (с 1861 по 1874 гг.) заключался в подготовке материальных условий
и военного управления для образования массовой армии. Второй период (с 1874 г.) характеризовался завершением военных преобразований 60–х годов и созданием массовой армии на
основе принятого нового устава о воинской повинности.
Первоочередными задачами
в преобразовании армии Военное министерство считало сокращение численного
состава, формирование обученного запаса и изменение системы комплектования
вооруженных сил.
Сложившаяся в первой
четверти XVIII в. рекрутская система комплектования
соответствовала феодально-крепостнической социальной основе царской России[132].
Это была совершенно новая система комплектования, которая и определила
национальный характер русской армии. Для своего времени она являлась самой передовой и стала
прогрессивным шагом в истории русской армии, оказав большое влияние и на армии
Западной Европы.
При существовавшей системе государство
было вынуждено содержать большую в численном отношении армию, которая отягощала
бюджет страны. Для мирного времени численность армии была велика, а для
военного она всегда была недостаточной. В ходе войны приходилось прибегать к
усиленным наборам, пополнять армию необученным контингентом. Отсутствие обученного
запаса создавало хронический некомплект полков как в военное, так и в мирное
время. Таким образом, рекрутская система ограничивала возможность получать
быстро и своевременно обученное пополнение.
Большим недостатком
рекрутской системы было
и то, что при существовавших длительных сроках службы армия постоянно имела в своем
составе больше солдат старших возрастов, чем молодых. Первоначально пожизненный
срок военной службы законом 1793 г. и подтверждающим указом Правительствующему Сенату от 1 января 1805 г. был установлен в 25 лет[133].
В 1818 г. срок службы в гвардии был сокращен до 22 лет.[134]
Закон 1834 г. предусматривал 20 лет, из которых 15 лет действительной и 5
лет службы в резерве. По истечении этого срока рядовой рекрут увольнялся в
бессрочный отпуск на 5 лет[135]. В 1856 г. указом императора были приняты правила, регулирующие вопрос увольнения нижних чинов в отпуск
и отставку[136]. Данный правовой акт не
внес изменений в сроки службы, он лишь, наряду с бессрочным отпуском, допустил
увольнение во временный отпуск. В 1864 г. взамен правил было принято Положение, по которому отпуск был разделен на: а) бессрочный, б) временный,
в) кратковременный, г) продолжительный для поправления здоровья[137].
8 сентября 1859 г. в высочайшем Указе данному Правительствующему Сенату обязательный
срок службы рядовых чинов был установлен поступившим после 8 сентября (1859 г.) 12 лет до бессрочного отпуска и 15 лет до отставки, а набранным до издания указа – 15 лет до
бессрочного отпуска и 20 лет до отставки[138]. В 1868 г. в преддверии введения всеобщей воинской повинности срок военной службы составил 10 лет и 5
лет в отпуске для тех, кто поступил после 8 сентября 1859 г., а поступившие до этой даты получали право на увольнение в бессрочный отпуск после 13 лет
службы, с пребыванием в отпуске – 7 лет[139].
Таким образом, было
положено начало образованию запаса вооруженных сил. Сокращение срока военной
службы в какой-то мере позволило решить проблему формирования обученного пополнения.
Комплектование русской
армии нижними чинами проводилось по двум направлениям – рядовым и
унтер-офицерским составом[140]. Поступление на службу
рядовых было трех видов: обязательное, добровольное и отправка в наказание[141].
К первому виду относились рекрутские наборы, определение на службу кантонистов
и пахотных солдат, ко второму - поступление на службу вольноопределяющихся, а к
третьему – определение в армию помещиками, мещанскими и крестьянскими
обществами, распоряжением административных властей и по судебным приговорам
(вредных для общества лиц).
До принятия рекрутского
Устава в 1831 г. комплектование военно-сухопутных сил нижними чинами в первой
четверти XIX в. основывалось на Генеральном
Учреждении о наборе рекрутов (1766 г.), разрозненных постановлениях о
рекрутской повинности и правилах, содержащихся в Положении о запасных рекрутских
депо[142]. Еще в начале XIX в. была предпринята попытка свести
существовавшее множество разрозненных правовых актов по рекрутской повинности в
один устав. С этой целью в 1804 г. была сформирована комиссия «…о расположении
рекрутских повинностей…»[143]. Но ее деятельность
ограничилась изданием отдельных частей устава. В следующем году было принято
Положение о составлении рекрутских участков[144]. В соответствии с этим
документом страна была разделена на рекрутские участки, которые совпадали с административным
делением на податные общества. Мещане в городах имели свои участки, крестьяне в
волостях свои. Все семьи каждого участка вносились в очередные списки.
Рекрутские наборы проводились
в соответствии с исходящим от власти манифестом, определявшим причину
назначения набора и количество рекрутов, а также указом Сенату, излагавшим
основание производства набора. Иногда манифест не выходил, был только указ,
который заключал в себе содержание манифеста. На основании этих двух актов
Сенат составлял предписание о проведении наборов, рассылал его в губернские
правления и Военную коллегию. В свою очередь, Военная коллегия на основании
полученных указаний составляла расписание об укомплектовании сухопутных войск,
где указывалось место проведения наборов, определялись задачи по их реализации.
Расписание об укомплектовании рассылалось в губернские правления и воинским
командам, обеспечивавшим доставку рекрутов.
Другим источником
пополнения военно-сухопутных сил в первой половине XIX в. в форме обязательной службы в чине рядового
являлось привлечение солдатских детей или военных кантонистов, воспитывавшихся
в военно-сиротских отделениях, созданных при гарнизонных полках в 1798 г.[145]
Военными кантонистами стали называть солдатских детей, когда они из учеников
гарнизонных школ, где именовались «солдатскими детьми», становились воспитанниками
военно-сиротских отделений. «Солдатские сыновья и кантонисты поступали на
службу или прямо от родителей, родственников и воспитателей, или из учебных
заведений военных кантонистов»[146]. Общая численность кантонистов,
поступавших в военно-сухопутные силы, была незначительной.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38
|